Кто будет забирать мусор и что с ним сделают после мусорной реформы
Власти уверены, что ситуацию спасут мусоросжигательные заводы. Технологии Hitachi Zosen Inova хвалил на своей пресс-конференции президент Владимир Путин в декабре 2018 года, компания презентовала их за полгода до этого. По этой технологии в России появятся пять заводов — в Подмосковье и Татарстане.
Но даже планы по их постройке стали причиной массовых протестов в нескольких регионах России, которые продолжаются уже несколько лет. Экологи настаивают, что это «варварский способ» обращения с отходами. Они уверены: мусор нужно не сжигать, а перерабатывать.
Мусоросжигательные заводы — только часть мусорной реформы, которая начала действовать с 2019 года. Теперь во всех регионах появились операторы. Изначально предполагалось, что именно они будут собирать деньги и передавать их на высший уровень. Но система не изменилась — с мусором по-прежнему работают подрядчики и субподрядчики. Нанимают их как раз региональные операторы, а не управляющие компании, как раньше.
Кроме того, в платежках появилась новая строка, посвященная сбору и вывоза мусора. Стоимость обслуживания тоже возросла. По словам вице-премьера Алексея Гордеева, это примерно 120–130 рублей в месяц на человека, но сумма зависит от региона. Так власти хотят со временем ввести сортировку и раздельный сбор отходов, ликвидировать стихийные свалки и уменьшить объемы захоронения отходов.
Российское правительство поставило задачу полностью отказаться от полигонов (свалок) как площадок по захоронению ТКО к 2030 году.
«Стратегической ставим такую задачу: отказ от полигонов по захоронению твердых коммунальных отходов как самых экологически вредных,… считаем реалистичным к 2030 году сократить их число до минимума и запретить использование для размещения непереработанных отходов, имея в виду твердые коммунальные отходы», — заявил Алексей Гордеев на совещании с премьер-министром Дмитрием Медведевым.
Первичная сортировка состоит из разделения мусора на два бака — органические отходы и весь остальной мусор. Представители операторов отмечали, что пока более детально проводить сортировку сложно: большинство жителей к этому не готовы, и это трудно организовать логистически. Именно операторы отвечают за то, как сортируют мусор, и решают, что отправится на переработку, что захоронят, а что сожгут.
Сжигать планируют в том числе на новых заводах. Национальный проект «Экология», который разработали в Год экологии, включает в себя 11 пунктов, среди них — «Чистая страна». Этот проект подразумевает появление в России мусоросжигательных заводов по технологии швейцарской фирмы Hitachi Zosen Inova — дочерней компании Hitachi, которая занимается разными задачами — от финансовых решений до электроприборов. Она уже построила 458 мусоросжигательных заводов по всему миру «под ключ», 200 из которых — в Европе. Например, в Дубае компания планирует запустить самый крупный завод в мире, а свой первый завод она построила в Осаке еще в 1965 году.
Врезка
Это явно не предел — Hitachi хочет расширить свое представительство в России. Строительство пяти мусоросжигательных заводов — первый этап программы, в которой будет помогать швейцарская компания, она предоставит гарантию на первые два года их работы. Два завода в Московской области хотят открыть в 2021 году, через год — еще два завода там же и один в Татарстане. Они отличаются по мощности — в Москве могут обрабатывать до 700 тыс. т мусора в год, в Татарстане — 550 тыс. т. Стоит постройка заводов по 30 млрд рублей, а в Татарстане — 28 млрд рублей. Этим будет заниматься компания «РТ-Инвест» — дочка Ростеха.
«Энергия из отходов» — каламбурное название, которое отсылает к тому, чем на самом деле будет заниматься завод. В презентации компания продает идею о том, что в современном мире нужно уметь решать две проблемы — это борьба с отходами и выработка энергии. Заводы, отмечают в Hitachi, справляются с обеими задачами. Правда, тарифы на такую энергию будут выше обычного, власти планируют, что пользоваться ими будут ближайшие предприятия.
Проект не подразумевает того, что сжигать будут весь мусор. На заводы отправится только тот мусор, который нельзя переработать, отмечают власти. «Хайтек» обратился за комментарием в «РТ-Инвест», чтобы выяснить, где же будет осуществляться та самая переработка, которую обещают чиновники. Но ответа от компании, которая будет реализовывать важную часть нацпроекта «Экология», получить так и не удалось. Возникает противоречие — обещанные перерабатывающие предприятия в России появятся лишь к 2030 году, а пока все это время (около девяти лет с момента запуска первого мусоросжигательного завода) ТКО, подлежащие переработке, по-прежнему будут отправляться на свалку.
В то же время в Подмосковье уже начали запускать первые мусоросортировочные комплексы. Они способны отделять органические отходы от всего остального мусора. Органика неприятна тем, что она пахнет, а именно запах становится настоящей проблемой для тех, кто живет рядом с полигонами. Благодаря сортировочным комплексам органические отходы станут уходить на закрытые компостные площадки. Там они в течение нескольких месяцев будут «вызревать», а уже затем, после бактериальной обработки паром, станут простым компостом без запаха. Такое сырье можно использовать для отсыпки дорог или рекультивации тех же свалок.
Еще 40% отходов пока только планируется отправить на вторичную переработку. Пластик подойдет для создания строительного утеплителя, экологического меха и наполнителя для матрасов. Бумагу используют в упаковках и гигиенических средствах. Металл принимают в автопроме. А резина, кожа и дерево станут топливом, например, на цементных заводах. Остальные 20% отходов, которым в переработке «отказано» по технологическим причинам, придется отправиться либо на мусоросжигательные заводы или полигоны. Однако новые свалки будут строить уже по современным экологическим стандартам. Их снабдят дренажной системой для отвода газов и жидкостей, а чтобы избежать загрязнения почвы, на дно полигона положат геотекстильный барьер.
При этом представитель Hitachi утверждает, что мусоросжигательный завод может быть как частью системы переработки, так и самостоятельным способом справиться с отходами. «Наши заводы способны утилизировать любые отходы. Мы советуем муниципалитетам организовать раздельный сбор и последующую переработку отходов. Но если нет, то нет. Наши заводы справятся», — отмечал Франц-Йозеф Менгеде из Hitachi.
Они будут работать на технологии атмосферного сжигания при очень высоких температурах. Мусор привозят на завод и сжигают при температуре 1 260 °С. Затем в камере дожига его обрабатывают при температуре 850 °С. Выделившийся газ очищают с помощью трех ступеней фильтров. Больше всего беспокойств вызывают диоксины и фураны — они входят в состав «грязной дюжины» веществ и при накоплении в организме человека могут вызывать поражения печени, иммунной и нервной систем. Представитель Hitachi Андрес Кроненберг заявил, что негативного влияния на окружающую среду от завода нет, а здоровье человека не пострадает, даже если жить напротив или внутри самого завода. Кроненберг добавил, что офис компании находится напротив одного из заводов, и «если он чувствует себя плохо, то это не связано с заводом».
Если верить презентации Ростеха, после сжигания останется летучая зола, которую нейтрализуют с помощью цементирования, пар переработают в электроэнергию, из шлака отберут полезные фракции и отправят на дорожное строительство.
Генеральный директор «РТ-Инвест» Андрей Шипелов рассказал Forbes, что финансирование заводов разбито на два раунда — сначала 1,5 млрд рублей вложит «РТ-Инвест», дальше 20–30% из 150 млрд рублей вложат акционеры, в том числе и HZI. По его словам, японско-швейцарские партнеры инвестируют около $50 млн. Проект планируют окупить через 15 лет за счет электроэнергии. В результате для промышленных потребителей в Московском регионе стоимость электроэнергии вырастет на 2,6%, в Татарстане — на 1,6%. При этом нагрузка на население, по словам Шипелова, не вырастет. Все пять заводов выйдут на полную мощность к 2022 году. До тех пор под отходы придется открывать новые полигоны или отвозить мусор в другие регионы.
Все согласно нормам, но активистам нужно больше
В России планы по постройке заводов восприняли не с восторгом — в каждом из городов, где планируется строительство мусоросжигательных заводов, появились активисты, которые выступают против них. В Казани, например, они проводят самые массовые митинги в регионе, а их основное средство общения онлайн — группа во ВКонтакте — насчитывает почти 10 тыс. человек. Они требуют отмены строительства, введения раздельного сбора, упора на переработку и снижение отходов, заказывают независимые экспертизы.
Общественная организация «Принципъ» проинспектировала завод в Казани и заключила, что его нельзя строить по тем параметрам, которые заявлены. Он будет вредить окружающей среде и здоровью населения, отравлять воздух; на нем нет технологии, которая будет разделять мусор. Проект разработан с нарушениями правил безопасности, его экологическую безопасность по тем документам, которые есть, подтвердить невозможно. Эксперты отмечают, что уровень эффективности очистки отходящих газов от загрязняющих веществ явно завышен, а для диоксинов и фуранов невозможен даже теоретически.
Чем отличаются российские мусоросжигательные заводы от зарубежных по системе очистки
На заводе, который намерены построить рядом с Казанью, будет трехступенчатая очистка от газов. Первая ступень — газы около двух секунд выдерживаются при температуре больше 850 °С, что должно обеспечить разложение диоксинов. Вторая ступень — очистка в реакторе. С помощью активированного угля и гашеной извести газы очищаются от органических веществ, тяжелых металлов и кислотных составляющих. Третья ступень — фильтрация в рукавном фильтре от золы, пыли и продуктов газоочистки.
В одном из интервью советник гендиректора «РТ-Инвест» Сергей Богатов рассказал, что объем выделения диоксина составит не более 0,2 г на тонну выбросов.
«Концентрация веществ намного ниже предельно допустимых, а именно 3%», — отмечала заведующая кафедрой экологического мониторинга и прогнозирования РУДН Марианна Харламова.
Согласно гигиеническим нормативам, ПДК содержания диоксинов и фуранов в воздухе для населенных пунктов составляет 0,5 пг на кубический метр.
Для сравнения: похожий процесс используется компанией Eco Sustainable Solutions на заводе в Ноттингеме. После того, как газ превратил воду в пар, он очищается с помощью цепочки процессов, которые нейтрализуют вредные вещества, затем удаляют «летучую золу». После этого газ обрабатывают с помощью активированного угля, а потом — впрыском аммиака или карбамида.
Наконец, газ обрабатывается известью для избавления от кислотности, фильтруется через серию тканевых и сажевых фильтров для удаления всех оставшихся частиц, включая заряженный фильтр, который использует электростатическую сепарацию для удаления частиц.
В документе Гринписа мусоросжигательные заводы называют варварским способом обращения с мусором. По мнению активистов, на таких предприятиях сжигают весь мусор без сортировки, а в воздух выбрасываются тяжелые металлы и опасные диоксины. «Не думайте, что на этом заводе ваш мусор просто исчезает. На самом деле он всего лишь видоизменяется и превращается в токсичные и очень опасные отходы и не менее опасные выбросы в воздух», — предупреждают активисты.
Одна из них — Вера Керпель — начала заниматься борьбой против мусоросжигательного завода зимой 2017 года. Она увидела петицию на change.org, прочитала аргументацию, подписала документ — и была уверена, что строительство отменят, потому что проект казался ей бредовым: зачем сжигать мусор, когда можно его перерабатывать? Однако через какое-то время женщина выяснила, что завод все равно будут строить, и втянулась в движение.
Она ссылается на коммюнике ЕС, которое появилось в 2015 году. В документе отмечается, что сжигание мусора — это наименее предпочтительный вариант утилизации отходов. Авторы советуют предотвращать появление отходов, повторно использовать их и перерабатывать. При этом рекомендации для разных стран ЕС — разные. В случаях, когда страна мало сжигает, но много захоранивает, рекомендуют продолжить развивать систему максимальной переработки и отходить от этого. В случаях, когда страна сжигает много мусора, в коммюнике отмечается, что это вряд ли можно совместить с высоким процентом переработанных отходов. Таким странам советуют постепенно выводить из эксплуатации мусоросжигательные заводы. «Когда субсидироваться сжигание не будет — оно перестанет быть выгодным, и вряд ли кто-то станет строить заводы в будущем», — говорит Вера. Свои требования Керпель описывает просто и ссылается на ФЗ-89, где выстроена иерархия обращения с отходами. По ее мнению, сейчас власти закон игнорируют.
Врезка
Вера считает, что трехступенчатой системы очистки недостаточно: например, в Швейцарии пять ступеней очистки. Из трубы, как обещают работники завода, в атмосферу выбрасываются водяной пар и азот. При этом специальные датчики контролируют концентрацию вредных химических соединений в выбросах завода. Показатели в реальном времени выводятся на мониторы в контрольной комнате. Кроме того, датчики отслеживают концентрацию пыли в рукавных фильтрах, где оседают шлаки. Если в течение четырех часов подряд показатели выше нормы, завод автоматически останавливает производство.
Власти все же пошли навстречу общественности, но частично: место строительства завода изменили, теперь он будет находиться за пределами Казани, хоть и очень близко к нему, до ближайшего поселка Новониколаевского — 850 м, до города — 10 км.
Жить рядом с заводом — как в Европе сжигают мусор и почему там это безопасно
Чиновники ссылаются на европейский опыт, где «заводы строят даже рядом со зданиями мэрий и детскими садами» — так происходит, например, в Швейцарии. Активисты парируют: несмотря на то, что сравнивают похожие мусоросжигательные заводы, технологии в них применяются разные. Ключевое отличие в том, что там применяется пятиступенчатая система очистки выбросов, а в России — трехступенчатая, контроль за выбросами же отслеживаться не будет.
«Мы базируемся на опыте европейских стран, и чемпион по этому — Германия — смогла добиться только 60% уровня отправки отходов на вторичную переработку, — отмечает Игорь Тимофеев, гендиректор АГК-1, структуры Ростеха. — Нужно что-то делать с 40% отходов. А можно с ними делать две вещи — либо захоронить на полигонах, либо сжечь на заводах, что делает весь цивилизованный мир».
В Европе насчитывается более 400 таких объектов. Еще 300 расположены по всему миру, в общей сложности в 40 странах. На Германию чиновники ссылаются чаще всего — вице-премьер Алексей Гордеев заявлял: Россия будет ориентироваться на ее опыт, несмотря на то, что «мы отстаем на 30 лет». Сейчас Германия повторно использует около 66% своего мусора, когда средний показатель по Европе — 46%, электроника утилизируется полностью. Перерабатывается более 85% макулатуры, картона и стекла. Но Германия все равно не отказывается от сжигания мусора — у страны есть 73 завода, которые сжигают 25% мусора.
При этом решение, которое использовалось в большей части Европы, было таким же простым — превращение отходов в энергию: утилизируйте все, что можете, а остальное сжигайте и превращайте в тепло или электричество. Здесь сжигают подгузники, обои и другие материалы для ремонта, пепел, битую посуду и прочий домашний мусор. Немецкие экоактивисты на фоне таких масштабов работы МСЗ требуют введения более эффективных программ по сокращению отходов, которые сжигают.
Отправить мусор по почте
У соседа России — Финляндии — лишь 1% отходов уходит на свалку. Все остальные отходы перерабатываются или сжигаются.
Но финны, несмотря на впечатляющие результаты, продолжают экспериментировать, решая важные задачи логистики — то, как мусор попадает на перерабатывающие предприятия. В строящемся микрорайоне в пригороде Хельсинки финская компания MariMatic установила систему пневмопочты для мусора. Она позволяет избавить дворы от мусоровозов. Контейнеры для разных типов отходов по мере заполнения отправляют мусор по подземному трубопроводу на сортировочную станцию, где отходы складируются и утрамбовываются в грузовые отсеки, их затем вывозят на переработку и мусоросжигательные заводы.
Стекло и металл в микрорайоне собирают в обычные контейнеры, которые есть не в каждом дворе. Благодаря депозитной системе таких отходов образуется не очень много.
В США есть 86 установок по сжиганию отходов, они обеспечивают электричеством 2 млн домов. Последние 30 лет там работают над программой, само название которой описывает, что нужно сделать с мусором: «Уменьшить потребление, использовать снова, переработать». Согласно ей, к концу 2020 года в стране планируют добиться переработки 20 млн т мусора в год и уменьшить количество свалок. После 1997 года там не построили ни одного мусоросжигательного завода. В России в 2019 году только собираются построить первые заводы.
Лучше сжигать, чем захлебнуться в мусоре
Чтобы показать, как «там», компания «РТ-Инвест» даже организовала поездку в Люцерну, где находится один из подобных мусоросжигательных заводов. Одним из участников пресс-тура был главный редактор издания «Казанский репортер» Антон Райхштат. Он выступает за строительство мусоросжигательного завода.
«У нас неандертальская культура обращения с отходами, то, что не случилось экологической катастрофы — это случайность. Мы потребляем и мусорим как цивилизованные страны, а обращаться с отходами не научились, поэтому у нас огромное количество свалок, где-то они превращаются в реальные действующие очаги напряженности, как с экологической, так и с социальной точки зрения», — отмечает Райхштат.
По его мнению, у России был выбор, что делать с мусором — выбрасывать его на свалки, «как в Бангладеше», или выбрать «цивилизованные пути утилизации» — мусоросжигательный завод кажется ему не таким уж и плохим вариантом. Райхштат видит только одну важную проблему — завод слишком шумный, так как в нем будет использоваться российская турбина. Количество фильтров его при этом не беспокоит — «эта одна и та же технология, как и за рубежом, как если бы мы сравнивали машину с тремя и пятью подушками безопасности. Но и то, и то — лучше, чем гужевой транспорт».
Метафоры с транспортом приходят в голову и активисту Гринписа Алексею Киселеву. «Технологии в этих заводах — самые обычные. Они любят говорить, что даже «Мерседес» использует двигатель внутреннего сгорания, которому 150 лет, но его много раз модифицировали, со временем придумали новые системы. Двигатель внутреннего сгорания с точки зрения КПД — крайне неэффективная штука. Поэтому на всех рынках, где появляются электромобили, он начинает чувствовать себя плохо».
Однако Киселев уверен, что нулевые выбросы на нынешнем этапе невозможны. «Есть закон, который сформулировал наш великий соотечественник Михаил Васильевич Ломоносов: «Ничто не исчезает бесследно и не возникает из ничего». Если у вас где-то что-то синтезировалось, оно перешло в другую фазу и вряд ли исчезнет». Он отмечает, что при горении есть два типа вредных выбросов — высвобождение опасных токсичных веществ, содержащихся в материале, который сжигают, и синтез веществ, который происходит в более холодных частях котла. «Дальше нужно понять, что у вас образуется, и придумать способ, как сделать так, чтобы в атмосферу не выбрасывался этот воздух, не проникал в респираторную систему жителей, которые будут поблизости. Дальше может быть хоть одна ступень очистки, если вам какой-то великий химик ее сконструирует. Появляется вопрос, возникнет ли человек, который готов за это заплатить», — отмечает Киселев.
Он также говорит, что раздельный сбор не снижает токсичность поступаемого топлива, это происходит только с его «калорийностью».
Больше полиэтилена
В апреле 2019 года стало известно, что депутаты Госдумы предложили запретить пластиковые пакеты в России с 2025 года. Первый зампред комитета Госдумы по природным ресурсам, собственности и земельным отношениям Василий Власов направил свое предложение правительству РФ. Однако в кабинете министров пока хранят молчание.
В то же время, согласно документу «Прогноз социально-экономического развития Российской Федерации на период до 2024 года», подготовленному Министерством экономического развития, в ближайшие пять лет намечена реконструкция и ввод новых мощностей полиэтилена: «ЗапСибНефтехим» — 1,5 млн т в год в 2020 году,
«Новоуренгойский газохимический комплекс» — 400 тыс. т в год в 2021 году, «Нижнекамскнефтехим» — 300 тыс. т в год в 2021 году и «Ангарский завод полимеров» — 345 тыс. т в год в 2023 году. Последнее предприятие стоит на берегу реки Ангары, вытекающей из озера Байкал и впадающей в Енисей.
Однако у Райхштата есть вопросы к тому, чем занимаются активисты. «Они не выступают за то, чтобы были фильтры такие же, как в Швейцарии, не хотят отодвинуть завод подальше, они хотят отменить строительство. Это очень спекулятивная оппозиция между раздельным сбором и мусоросжигательным заводом — на самом деле противоречия нет. В Швейцарии отлично налажен сбор, но это не противоречит тому, что там же работают 30 мусоросжигательных заводов, это не наследие далеких веков, это современные заводы. Любой здравомыслящий человек между свалкой и заводом с фильтрами выберет завод; свалки и так горят, причем неконтролируемо. Многие напуганы, потому что невидимые враги в виде диоксинов и фуранов — это действительно страшно. Но этот протест, скорее, религиозное явление».
Чья система очистки лучше
Несмотря на протесты, правительство уже закупило землю рядом с поселком Осиново под Казанью. Росприроднадзор тоже одобрил строительство мусоросжигательного завода. Вера Керпель не удивилась этому решению — женщина считает, что оно было очевидным. Кроме того, президент Татарстана Рустам Минниханов сам съездил на аналогичный завод в Копенгагене, чтобы посмотреть как он работает.
«Ехать на мусоросжигательный завод в Копенгагене и через него оценивать наш — это примерно то же самое, что съездить на фабрику Ford или Mercedes и вернуться на наш АвтоВАЗ в Тольятти. Там совсем другой завод, другая технология, и при этом, несмотря на такую принципиальную разницу, эти мусоросжигательные заводы вредны. Последнее исследование, опубликованное движением Zero Waste Europe, доказывает, что выбросов на мусоросжигательных заводах больше, чем декларируется», — говорит Керпель.
Завод в Копенгагене — один из самых чистых в мире. Благодаря системе фильтрации выбросы серы сократились на 99,5%, а оксидов азота — примерно на 90%. Создатели завода настолько уверены в его безвредности, что открыли на крыше горнолыжный курорт и предлагают проводить там пикники.
Сравнение российской системы очистки с большинством зарубежных кажется странным и экспертам ОНФ. «В отличие от широко разрекламированных МСЗ фирмы Hitachi Zosen Inova, реализующих пяти-шестиступенчатые системы очистки, предлагается дешевая и примитивная трехступенчатая система очистки с упором на активированный уголь, что не обеспечивает необходимую очистку дымовых выбросов. Это и приводит, в соответствии только с расчетными данными, представленными в проекте, к выбросам в воздух набора из 46 вредных веществ класса опасности от третьего до первого в количестве около 2 400 т в год, в том числе к выбросам около 2 т в год веществ первого класса опасности, которые являются аналогами боевых отравляющих веществ». Они приводят примеры: только один завод в России будет выбрасывать столько же вредных веществ, сколько все работающие МСЗ Швейцарии, Германии или США.
Строительство первого завода в Подмосковье уже началось. Запустить его планируют через два года. При этом власти оказались между двух огней — митинги проходят как против строительства заводов, так и против мусорных полигонов.
Проблема полигонов с отходами и переработки мусора в России стоит остро — об этом говорят не только данные Росприроднадзора, но и реальные кейсы. Достаточно вспомнить скандалы, связанные со свалками возле Волоколамска, где жители жалуются не только на неприятный запах, но и на ухудшение здоровья детей, развитие болезней у взрослых.
Мусорная реформа, которую утвердило правительство, окончательно вступит в действие лишь к 2022 году. Но даже если все требования будут выполнены во всех 85 регионах, масштаб изменений едва ли будет заметен — к этому времени по всей стране будет открыто лишь три мусоросжигательных завода, зато придется отвести под новые полигоны больше территорий — площади, занимаемые мусором в России, растут ежегодно на 400 тыс. га. В ближайшие пять лет ждать прорыва в этой экологической проблеме уже не придется, а между тем жизнь мегаполисов и их агломераций может превратиться в игру на выживание. Это уже происходит — например, на полигоне опасных отходов «Красный бор» в Ленинградской области.
UPD
После публикации материала с редакцией «Хайтека» связался представитель компании «РТ-Инвест» и ответил на наши вопросы.
— Почему выбрана технология колосниковой решетки?
— Прежде чем окончательно выбрать технологию, по которой будут построены заводы, мы детально изучали опыт стран-лидеров в переработке отходов. В частности, это были страны ЕС — Швейцария, Швеция, Австрия, Голландия, а также Япония. Технология сжигания на колосниковой решетке доминирует в этих и других развитых странах. 91% в ЕС сжигают отходы на колосниковой решетке, 6% в кипящем слое, и 3% — это альтернативные пилотные проекты, такие как пиролиз. В Японии 83% сжигают на колосниковой решетке, 11% — в кипящем слое, 5% — пиролиз.
Мировой опыт показывает, что добиться 60% переработки отходов очень сложно. Если взять вторичную переработку вместе с компостированием, то только Швейцария достигла уровня чуть более 50%. Термическая переработка ТКО в энергию в этих странах составляет от 40 до 50%, рециклинг чуть более 30% и порядка 20% идет на компостирование.
— В чем главные преимущества этой технологии?
— Около 90% объектов по переработке отходов в энергию, построенные за последние десять лет, используют технологию сжигания на колосниковой решетке. Эта технология хорошо отработана: сейчас в мире функционируют более 1 500 установок с колосниковой решеткой мощностью 250 млн т. Новейшие системы газоочистки позволяют достичь уровня выбросов на 90% ниже международных экологических стандартов. Наилучшая энергоэффективность: из тонны ТКО на колосниковой решетке в сеть выдается 600–800 кВт⋅ч электроэнергии, тогда как газификация и пиролиз дают 0–500 кВт⋅ч. На заводах осуществляется непрерывный мониторинг всех экологических показателей. Кроме того, существует возможность строительства заводов мощностью до 1 млн. тонн в год. Другие технологии не позволяют строить столь крупных объектов (мощность заводов, работающих по технологиям пиролиза и газификации, пока не превышает 10–100 тыс. т в год).
— Насколько наши заводы будут отличаться технически от зарубежных: уровнями очистки, производимыми шумами и так далее?
— Заводы, которые строятся в Московской области и Республике Татарстан, будут строго соответствовать аналогичным проектам в Европе. Постоянный контроль на объектах осуществляют представители технического партнера Hitachi Zosen Inova.
Но с учетом того, что наши объекты строятся сейчас, используется более современные технологии. В частности, для котлов, а это сердце завода, впервые используется наплавка специального слоя на элементы котлов — газоплотные панели. Она работает по уникальной технологии «холодный перенос металла» (Сold Metal Transfer, СМТ), что обеспечивает высокое качество и производительность готовой продукции. А именно позволит выдерживать температуру в 1 260 °С при сжигании отходов, которая позволит разрушить вредные вещества.
Касательно степеней газоочистки: к примеру, знаменитый завод Шпиттелау находится в черте города в Вене. Это не просто мусоросжигательный завод, а культурный объект. И на этом заводе используется двухступенчатая система очистки газов: первая ступень — тканевый фильтр с подачей активированного угля (HOK — специальным образом обработанный лигнит); вторая ступень — каталитическая система подавления оксидов азота.
На наших заводах будет использована трехступенчатая система очистки. Первая ступень — подавление оксидов азота в котле (некаталитическая система); вторая ступень — реактор с подачей активированного угля и гашеной извести; третья ступень — тканевый фильтр.
Существуют заводы и с шестью степенями очистки, но их отличие в том, что в котле температура сжигания 850 °С, это не позволяет полностью уничтожить вредные вещества. Они вынуждены ставить шесть степеней очистки. На заводах, которые мы строим, дымовые газы будут сгорать при температуре 1 260 °С, а затем проходить через камеру дожигания. На выходе уже никаких диоксинов быть не может, так как все эти сложные соединения под воздействием температуры будут распадаться на составные части: диоксид углерода, воду и хлористый водород. И эти вещества будут оседать в многоступенчатых фильтрах.
Очень точный пример для сравнения — Cory Riverside Energy, завод Риверсайд в Лондоне, там такая же трехступенчатая система, полностью аналогичная заводам в Подмосковье.
— Будете ли вы наряду со сжиганием вводить переработку отходов?
— Всего в стране образуется порядка 60 млн т твердых коммунальных отходов в год, и эта цифра постоянно растет. Чем лучше живет население, тем темпы прироста отходов выше, особенно в крупных городах. Самая хорошая модель — комплексное обращение, когда все отходы, которые можно переработать, перерабатываются во вторичное сырье. И только «хвосты», из которых нельзя извлечь полезные фракции, направляются на выработку электроэнергии. Так многие страны пришли к нулевому захоронению отходов, чтобы больше никогда не создавать мусорных полигонов.
Первое, что нужно в комплексной системе, — сократить максимально образование отходов. Второй этап — как можно раньше раздельно собрать отходы, чтобы они не были испорченными компонентами и чтобы их можно было переработать. Порога в 100% переработки отходов не смогла добиться ни одна страна в мире, всегда около 50–60% остается, и из них обязательно нужно производить электроэнергию.
Раздельный сбор отходов (РСО) — это первый этап в большой комплексной системе обращения, которую мы создаем. РСО в Московской области стартовал вместе с «мусорной» реформой 1 января 2019 года. Все региональные операторы работают по стандартам, которые выбрали в правительстве МО. Всего в этом регионе семь операторов, три крупнейших из них входят в нашу группу компаний, это больше половины области. Поэтому для нас важно было запустить пилотные города и узнать, насколько готовы люди разделять. Еще до нового года мы внедрили РСО в пяти подмосковных городах (Руза, Наро-Фоминск, Волоколамск, Серебряные Пруды, Зарайск). Система очень простая — двухконтейнерная. Во дворах стоят синие и серые баки. Синие предназначены для сухих отходов: пластика, бумаги, стекла, металла, а серые — для смешанных отходов: это органика, загрязненная тара, средства личной гигиены. За синими контейнерами приезжает синий автомобиль, за серыми – соответственно серый. До 80% можно отправить на переработку из сухих отходов, но серые тоже проходят сортировку, можно извлечь до 7% полезного вторсырья.
Компания «РТ-Инвест» построит восемь комплексов по сортировке отходов в Московской области. Три из них будут сданы в третьем квартале этого года. Также мы сейчас развиваем направление переработки. В частности, в наших планах запуск перерабатывающих предприятий.
— Есть ли у вас диалог с активистами, которые выступают против постройки заводов?
— Мы убеждены, что наличие общественного контроля неравнодушных граждан на всех этапах от проектирования до ввода в эксплуатацию крайне необходим. Важно выстроить открытый и конструктивный диалог с населением. С протестами должны работать все, прежде всего — бизнес, гражданское общество, государство, общественные организации и сами люди, которые хотят улучшить уровень жизни. Но надо понимать, что беспокойство населения вызвано недостоверной и намеренно искажаемой информацией, исходящей от противников проекта. Часто критика исходит от людей, использующих тему для привлечения внимания к своей персоне. Мы, как инвестор, проводим планомерную работу по информированию населения о нашем проекте через всевозможные каналы коммуникации.
— Выйдут ли мусоросжигательные заводы на окупаемость или это предприятие, которое нужно будет дотировать государству?
— Наши проекты структурированы так, что в них не вложены государственные деньги. Государство оказало поддержку проекта и провело меры стимулирования через оптовый рынок. Таким образом, мы имеем доходность на уровне 12–14%, что привлекло инвесторов — ВЭБ, Роснано, Газпромбанк, которые инвестировали в проект. Это уже коммерческий проект.
Возврат инвестиций будет осуществляться путем продажи мощности на оптовом рынке электроэнергии и мощности (ОРЭМ) крупным потребителям. Это такой механизм, так называемый зеленый тариф, при котором заключаются договоры поставки мощности (ДПМ) с участниками оптового рынка в том случае, когда строятся новые генерирующие мощности.
Возврат инвестиций по проекту в соответствии с постановлением Правительства РФ № 240 составляет 15 лет после ввода объекта в эксплуатацию.