Бруно Замборлин, HyperSurfaces — о том, как студентам сделать свой стартап

Бруно Замборлин — руководитель и учредитель стартапов HyperSurfaces и Mogees, Великобритания.

HyperSurfaces — стартап, развивающий технологию пользовательского интерфейса на основе распознавания изменения колебаний (вибраций) любой твердой поверхности.

Mogees — стартап, развивающий технологию использования любой поверхности в качестве игрового или музыкального интерфейса.

Сделать любую поверхность интерфейсом

— Инновация HyperSurfaces состоит в распознавании вибраций твердой поверхности. Расскажите, как это работает.

— Вибрации — это феномен, который происходит повсеместно. Каждый раз, когда люди взаимодействуют с физическим объектом, касаются его или двигают, предмет испускает сигнал. Он уникален для каждого движения, так что с помощью самого простого сенсора вибрации можно уловить его, и потом с помощью алгоритма, искусственного интеллекта и машинного обучения в реальном времени распознать, что с объектом происходит. Идея HyperSurfaces — в реальном времени распознавать, как люди взаимодействуют с предметами вокруг.

— То есть любой объект — стена, машина, стол или вешалка — может работать с этой технологией? А какие еще поверхности доступны для работы?

— В целом это любое твердое тело — из пластика или стекла, металла или плексигласа и других материалов. То есть что-то плотное. Если объект не слишком мягкий и может вибрировать, он подходит для работы. Форма и размер объекта тоже могут быть любыми: плоский или сложный, очень маленький или большой. Количество датчиков зависит от размера предмета и интенсивности взаимодействий, которые мы отслеживаем. Чем больше событий, тем больше нужно датчиков. Например, мы обучили автомобильную дверь и использовали для этого всего три датчика, а управлять процессом можно в пределах до 40 действий. Тапнуть в разных местах, смахнуть, повернуть ручку, открыть окно или дверь.

— Но анализ вибраций требует много ресурсов, как вам удалось обойтись встроенным чипом без использования облачных вычислений?

— Преимущество HyperSurfaces в том, что всё происходит в реальном времени, а задержка не превышает нескольких миллисекунд. Это требует работы на встроенных микросхемах без подключения к интернету или облачных технологий. Так, чтобы можно было использовать и посреди пустыни, если нужно.

Поэтому мы исследуем возможности уменьшить размеры нейросетей и других алгоритмов на встроенных датчиках. Пожертвовать приходится многим. Но нам нужно, чтобы всё работало максимально быстро, поэтому мы работаем над оптимизацией.

— Ваш первый проект Mogees переводил вибрацию от любого объекта в музыку. Связаны ли эти технологии?

— Конечно. Mogees был началом, там я нашел вдохновение. Начал погружаться в мир обработки сигналов при помощи ИИ. Переосмыслил, представил заново объекты вокруг нас. Проекты безусловно связаны вдохновением. Некоторыми техническими аспектами работы по обработке сигнала и вибраций. После успеха Mogees мы работали над тем, чтобы технология стала доступна не только музыкантам. Искали возможность перевести вибрацию не только в мелодию, но и в знание или команду. Дать доступ любому бизнесу и производителю. Так родился HyperSurfaces.

Зачем университетам интеллектуальная собственность на идеи студентов

— Многие молодые ученые жалуются, что перенести идеи из научной среды в реальный бизнес очень трудно. Как это было в вашем случае?

— Очень трудно. С Mogees нам повезло, что сам продукт оказался очень понятным. Мы разместили несколько простых видео в сети, и они привлекли внимание большой аудитории. Поэтому университет тоже загорелся идеей. Не то, чтобы профессора не хотят помогать, они как раз очень поддерживают. Но система устарела.

Сейчас многое изменилось, но когда я получал степень пять лет назад, все права на интеллектуальную собственность принадлежали университету. Трудно сделать стартап с таким медленным инвестором. Сейчас учебные заведения стали умнее, дают студентам выбор и поддержку.

В стартапах важно быть мобильным и принимать решения мгновенно. Это невозможно, если решения остаются за университетами. Поэтому так трудно привлечь деньги: ты говоришь партнерам, что придется подождать неделю-другую, а они не слушают. На рынке полно других предложений.

Сейчас ситуация меняется. Во всяком случае, в Соединенном Королевстве. Знаю, что Оксфорд, Кембридж и Имперский колледж упростили условия для студентов, которые вступают в венчурные проекты.

Оксфорд, Кембридж и Имперский колледж создали собственные венчурные фонды, Imperial Innovations, Oxford Sciences Innovation и Cambridge Innovation Capital, предоставляющие студентам возможности:

1. Запатентовать свое исследование.
2. Создать компанию на основе разработанных инноваций.
3. Лицензировать технологии для партнеров в обмен на роялти.
4. Содействовать в привлечении грантов для исследования.
5. Продавать материалы исследований через Quicktech, прямую онлайн-платформу лицензирования.

— Но иногда университеты пытаются завладеть авторскими правами на изобретения студентов?

— Это запутанный вопрос. По моему личному опыту, многие профессора или чиновники не знают вообще, что такое интеллектуальная собственность. Либо студент публикует открытие, и, очевидно, оно — не интеллектуальная собственность, ведь находится в открытом источнике. Либо оставляет эти знания себе, чтобы открыть стартап.

Очень редко у студентов выходит авторское право, пока профессор не попросит оформить патент. Но в этом случае права могут остаться у университета. Все, что публикуется, не защищено авторским правом: диссертация, статья в научном журнале — это открытые источники.

— Проект Mogees успешно собрал средства на Kickstarter. Насколько важна простота изобретения для успешного краудфандинга? И как обстоит дело с HyperSurfaces в этой связи?

— Да, большая часть успеха Mogees была в том, что он был сделан легким и понятным. Мы ориентировались на детей, интересующихся музыкой, авторов, артистов. HyperSurfaces работает с дизайнерами, разработчиками и производителями. Ничего страшного, что технология несколько сложнее, и разобраться можно не за несколько минут, а за пару часов. Точнее, на текущий день, это даже несколько дней, мы улучшаем продукт. Работаем над этим. Создаем набор разработчика, чтобы клиентам стало максимально просто работать с технологией.

Почему контролировать интернет вещей становится все сложнее

— Может ли HyperSurfaces стать инструментом для тотального контроля, с учетом удобства интеграции с системами искусственного интеллекта?

— Любая технология может быть использована во благо или во вред. Каждому, кто изобретает, важно говорить об этом, контролировать, что технология работает только на пользу человечеству.

Подчеркиваю, мы работаем с технологией «искусственный интеллект на EDGE», которая подразумевает работу с данными локально, прямо на девайсе, и не требует подключения к интернету. Это помогает избежать угроз утечки данных, неизбежных при использовании облачных вычислений, где ты не можешь полностью контролировать, у кого есть доступ к данным. Сам дизайн облачной технологии подразумевает, что для работы ты должен передать данные в сеть, соответственно, очень трудно отследить, куда они ушли.

— Но это регламентируют политики конфиденциальности — например, GDPR.

— Да, именно. То есть необходимо регулирование. Как раз то, что разработал Евросоюз. Более прозрачная политика доступа к персональным данным. ЕС делает большую работу, улучшает ситуацию с безопасностью персональных данных, и надеюсь, остальные страны тоже последуют этому примеру.

Но в нашем случае сама технология сделана так, что работа с данными происходит локально. Разработчик сам решает, делиться ли данными с внешними источниками. Например, вы производите автомобили. Вы используете нашу технологию без подключения к сети и можете гарантировать клиентам, что данные никуда не уйдут.

— Но не станет ли в будущем труднее контролировать эту возможность выбора?

— Да, конечно. Это будут триллионы IoT-устройств. Они будут в нашей одежде, стенах и полу. Повсюду. Не важно, с ИИ или без, вопрос, кто будет этими данными управлять и иметь к ним доступ, остается важным и должен широко обсуждаться сейчас уже сейчас.

— Раньше сенсорные экраны понимали команды с клавиатуры, потом научились понимать жесты. Какие новые жесты потребуются для использования технологии HyperSurfaces?

— Хороший вопрос! Могу привести конкретный пример жеста, но на самом деле вопрос гораздо шире. Я вижу эту технологию как полную смену парадигмы. Мы даем дизайнеру новый инструмент, чтобы спроектировать по-новому взаимодействие и иметь возможность распознать любое событие, которое имеет вибрацию.

Это сродни тому, как до изобретения мобильного телефона никто не нуждался в нем или в приложениях. Но его создание дало возможность новому поколению дизайнеров полностью перестроить мир вокруг нас, изменить привычное взаимодействие с ним. Так что мне даже трудно вообразить, какие идеи родятся у нового поколения мыслителей и разработчиков. Они, в свою очередь, переизобретут мир с помощью HyperSurfaces.

Это коснется многих областей: автомобили, бытовая техника, электронные приборы, IoT и безопасность. Технология для тех, кто сейчас разрабатывает продукты, для их хороших идей. Можно вообразить целый «Гиперлес», который выходит на связь. Он может предупредить об опасности, которая угрожает. Например, о том, что происходит сейчас с лесами Амазонии. Эта технология дает безграничные возможности. А задача пользователей — их раскрыть.