Эволюция: от сенета до го с роботом
Один из первых в истории сюжетов, посвященных интеллектуальным играм, можно обнаружить на Туринском царском папирусе, который был создан в Египте в 1150 году до н. э. На одном из фрагментов лев и газель играют в сенет — древнейшую настольную стратегическую игру, созданную еще в 3100 году до н. э.
Доподлинно неизвестно, по каким правилам играли египтяне и какое значение вкладывали в сенет — записи партий тогда не вели. Однако с каждым годом игра всё больше усложнялась, детализация росла, а качество фигур совершенствовалось.
По такому же пути развивались другие популярные настольные игры — шахматы, нарды и го. За минувшие столетия они прошли несколько этапов эволюции на всех уровнях: правила игры усложнились, дизайн досок и фигур изменился, а из товарищеских партий выросли масштабные чемпионаты, за которыми следят миллионы зрителей.
С появлением компьютеров и развитием машинного обучения играть в шахматы стали алгоритмы, а люди начали конкурировать с искусственным интеллектом — достаточно вспомнить легендарный матч 1997 года между Гарри Каспаровым и суперкомпьютером Deep Blue или разгромную победу алгоритма AlphaGo над чемпионом по го Ли Седолем в 2016 году.
Индустрия интеллектуальных игр росла, но настоящий бум произошел в конце 1990-х — начале 2000-х. В тот период Международный Олимпийский комитет признал видами спорта бридж и шахматы, правда, не дал им статус олимпийских. А Международная ассоциация интеллектуального спорта (IMSA) дополнила этот список го, шашками и сянци (китайскими шахматами — «Хайтек»). Тогда же возникли международные ассоциации интеллектуального спорта и состоялась первая олимпиада по интеллектуальным играм с призовым фондом в £100 тыс. Конкурсанты играли в шахматы, шашки, нарды, покер и другие классические игры, а некоторые даже совмещали одно с другим, участвуя в Decamentathlon и Pentamind — интеллектуальном аналоге десятиборья и пятиборья.
По мере развития технологий появлялись новые виды интеллектуального спорта: хакатоны, чемпионаты по спортивному программированию, а также киберспортивные соревнования, из которых выросла огромная индустрия — по прогнозам, к 2022 году выручка в сфере e-sport впервые достигнет $1,8 млрд, а аудитория киберспортивных мероприятий составит 600 млн человек.
Настольные игры, в первую очередь RPG и стратегии, также стали популярным видом умного спорта. Этот рынок разрастается с каждым годом, и к 2021 году он составит $10 млрд. Настолки уже давно перестали быть любительским развлечением — по ним проводятся чемпионаты мирового уровня, которые привлекают тысячи зрителей. Так, с конца 70-х — начала 80-х проходят соревнования по «Монополии» и «Дипломатии», а с 90-х — первенство по скрэбблу.
Классические игры вновь становятся трендовыми — например, настольная фэнтези-игра «Подземелья и драконы» (D&D) из 70-х в 2019 году внезапно установила рекорд по числу игроков. Трансляция одной из сессий D&D даже собрала 68 млн просмотров.
Параллельно с этим продолжают существовать сотни видов традиционных интеллектуальных соревнований: начиная с турниров, где нужно решать задачи на эрудицию и память, и заканчивая чемпионатами по скоростной печати и сборке кубика Рубика.
Первенства по умному спорту спонсируют крупные корпорации: Google, Facebook, Яндекс и «ВКонтакте» организуют кубки по спортивному программированию, Samsung и LG проводит соревнования по го, Nike предоставляет одежду и обувь игрокам киберспортивной лиги League of Legends, а Huawei и «МегаФон» спонсируют студенческие чемпионаты по олимпиадному программированию. Red Bull недавно запустила программу Mind Gamers для поддержки интеллектуалов из разных областей и регулярно проводит матчи.
Игроки становятся популярными фигурами: чемпион мира по шахматам Магнус Карлсен рекламирует одежду и автомобили, а американский гроссмейстер памяти Нельсон Деллис зарабатывает миллионы на своих мнемонических техниках и выступает по всему миру с лекциями.
Чем объясняется растущая популярность «высоколобого» спорта? Почему мир внезапно увлекся старыми настолками в жанре фэнтези и трансляциями шахматных турниров? Почему число участников чемпионата по спортивному программированию ICPC за 20 лет выросло на 2 000%? Разберем как минимум четыре причины бума интеллектуального спорта.
Цифровизация: конкуренция с ИИ
Интерес к интеллектуальному спорту начал стремительно расти в 90-х — в тот период IBM разрабатывала шахматный суперкомпьютер Deep Blue, а американские исследователи уже начали проводить эксперименты с нейросетями и глубоким обучением.
Прошло 15 лет, и системы на базе искусственного интеллекта получили широкое распространение — сейчас они лежат в основе популярных приложений и социальных сетей, позволяют робомобилям ориентироваться на местности, а смартфонам — делать более качественные снимки.
Интересно, что в 2010-е игры оказали огромное влияние на разработку нейросетей. Так, для лаборатории DeepMind создание алгоритма для го было ключевой задачей — считалось, что эта настольная игра настолько сложная, что ИИ с ней не справится. Однако уже в 2016 году AlphaGo обыграл действующего чемпиона Ли Седоля.
В отличие от суперкомпьютера от IBM, систему не обучали играть против конкретного соперника. AlphaGo создавался как универсальный алгоритм, который в будущем сможет применяться для решения других стратегических задач.
Следующая версия системы — AlphaZero — в 2018 году стала гроссмейстером по го, шахматам и сеги. В тот же период алгоритмы научились играть в покер (техасский холдем, если быть точнее), а также освоили компьютерные игры: от простых аркад до комплексных стратегий. В конце 2019 года алгоритм AlphaStar превзошел 99,8% игроков по StarCraft 2, а до этого OpenAI Five обыграл профессиональную команду в Dota 2.
Роботы стали конкурировать с людьми и в других видах умного спорта. Например, в сборке кубика Рубика на скорость. В июне прошлого года роботизированная рука от MIT установила мировой рекорд, завершив сборку головоломки всего за 0,38 секунды.
Задачи по ИИ стали добавлять дополнительными треками к соревнованиям по спортивному программированию: конкурсанты начали работать с реальными кейсами от ИТ-компаний. Например, участники всероссийского фестиваля RuCode, организованного МФТИ, Яндексом и «МегаФоном» при поддержке Фонда президентских грантов и Фонда развития физтех-школ получили доступ к базе данных от Аналитического центра при Правительстве РФ и решали задачи ведомства с помощью технологии машинного обучения.
Прогресс в области машинного обучения стал ассоциироваться с интеллектуальными спортивными турнирами, что тоже способствовало популяризации. Соревнования перестали казаться нишевым развлечением для группы гиков — напротив, стало понятно, что эта отрасль тесно связана с новыми исследованиями и разработками, а действующие чемпионы приложили руку к тренировке и совершенствованию алгоритмов и даже пожертвовали своей карьерой — например, Ли Седоль прекратил карьеру профессионального игрока в го после поражения в турнире с ИИ.
Умные кадры: STEM и ИТ
По прогнозам экспертов, Россия к 2027 году столкнется с нехваткой как минимум 2 млн ИТ-специалистов. При этом, как отмечают аналитики KPMG, именно нехватка работников с необходимыми компетенциями и уровнем ИТ-грамотности станет главным барьером на пути к цифровизации.
Разработчиков, инженеров и специалистов по работе с данными действительно не хватает — эти профессии входят в топ самых востребованных во всем мире. Чтобы справиться с дефицитом кадров, во многих странах делают ставку на STEM-образование (science — «наука», technology — «технология», engineering — «инженерия», mathematics — «математика»), а программированию обучают с дошкольного возраста. В России к STEM-олимпиадам готовят в университетском лагере «Олимпиадные школы МФТИ».
Неудивительно, что интеллектуальные олимпиады и чемпионаты по программированию бьют рекорды по популярности. В турнире по спортивному программированию Google Code Jam ежегодно участвует свыше 60 тыс. конкурсантов, а в студенческом первенстве ICPC число участников превышает 50 тыс.
В России показатели тоже впечатляют: например, олимпиада для старшеклассников «Технокубок», которую организуют МФТИ и Mail.ru Group, привлекает более 7 тыс. человек ежегодно.
Сотни школьников выступают на олимпиадах по математике, информатике, химии и физике. Появляются и узкоспециальные соревнования, например, Brain Bee World Championship — чемпионат по нейронаукам для подростков. Естественнонаучные дисциплины изучают на сборах, в кемпах и летних школах. Параллельно с этим появляются мобильные приложения для изучения программирования в игровом формате — например, Grasshopper от Google, а наборы для изучения робототехники собирают миллионы долларов на Kickstarter.
К тотальной цифровизации готовились многие страны, но в условиях пандемии коронавируса переход на цифру стал не опцией, а необходимостью. Очевидно, что спрос на разработчиков, инженеров, биотхенологов и дата-аналитиков продолжит расти. Олимпиады, конкурсы и хакатоны не только поставляют квалифицированных специалистов, но и популяризуют технические специальности — а в этом и заключается цель многих организаторов чемпионатов.
«Мы всегда активно поддерживаем мероприятия по олимпиадному программированию. Как показывает практика, молодые специалисты начинают строить свою карьеру с участия в подобных соревнованиях: например, среди разработчиков Яндекса много тех, кто успешно решал олимпиадные задачи и тем самым прокачивал знания по программированию», — поясняет Динар Гумиров, руководитель олимпиадного направления Яндекса.
Новый формат потребления: эра лайвстримов
Ключевую роль в распространении умного спорта сыграли прямые трансляции на популярных платформах YouTube и Twitch. Чемпионаты по шахматам, покеру и настольным RPG стали стримить в прямом эфире, а подключиться к трансляции мог любой обладатель смартфона с доступом в интернет. Пользоваться платформами стали миллионы людей со всего мира, причем особую популярность площадки приобрели в Азии.
Одни только турниры чемпионата мира по шахматам собрали на Twitch более 4,4 млн уникальных зрителей, а пользователи платформы стали тратить на просмотр шахматных турниров на 500% больше времени, чем в 2016 году.
Настольная игра перешла в категорию киберспорта и обрела новую жизнь.
Изменился и сам формат трансляций: на смену официозным телевизионным комментаторам пришли блогеры и стримеры, которые шутили и поддерживали общение со зрителями. Некоторые игры, например, «Подземелья и драконы», впервые вышли из подполья — оказалось, что развлечение для гиков может быть увлекательным, особенно если привлекать к игре комиков, актеров и телеведущих.
Для киберспорта стриминговые платформы стали идеальным маркетинговым инструментом — они открывали миллионам зрителей доступ к турнирам, а также позволяли устраивать зрелищные шоу. Так, канал League of Legends первым в истории собрал 1 млрд просмотров на Twitch. И уже очевидно, что это не предел.
Интеллектуальные тренировки как новое хобби
По данным фирмы SharpBrains, только за 2018 год потребители потратили почти $2 млрд на приложения для интеллектуальных тренировок — в четыре раза больше, чем в 2012-м. Например, приложением Lumosity пользуются уже 100 млн человек, а его аналоги Peak и Elevate входят в топ самых популярных образовательных приложений.
Тренировки мозга в какой-то момент действительно стали мейнстримом. Вместе с тем росли продажи книг по саморазвитию, а также вебинаров и тренингов по скорочтению, мнемотехникам и прокачке IQ.
Бум отчасти спровоцировали исследования, которые советовали тренировать мозг для профилактики болезни Альцгеймера. Впрочем, польза подобных упражнений убедительно не доказана, но приложения для развития IQ по-прежнему используют миллионы людей ежедневно.
Конечно, для решения простых IQ-тестов и решения комплексных задач на международных олимпиадах требуется разный уровень подготовки. Но растущий интерес к задачам на память, скорость и эрудицию заставил по-новому взглянуть на умный спорт. Стало понятно, что это не причуды небольшой группы интеллектуалов с математическим складом ума, а ценные навыки, которые в условиях жесткой конкуренции на рынке труда нужно осваивать всем.
Читайте также:
— Ученая создала пятое состояние материи — конденсат Бозе-Эйнштейна, сидя в своей гостиной
— Мозг и роботы: как врач из Ангарска вывел нейрореабилитацию на новый уровень