Области знания с истоком в совершенно гуманитарных науках обретают строгую базу. Так, психология породила когнитивистику, филология — структурную и прикладную лингвистику, в искусствоведении же выделилась экспертиза художественных ценностей. Эта статья расскажет об особенностях работы экспертов в условиях технического прогресса и заглянет в будущее профессии.
Как работают эксперты
Когда-то экспертиза произведений искусства была «знаточеской»: полагалась на «насмотренность», интуицию определенного эксперта. Затем начала опираться на доказательную базу, например, провенанс — историю владения произведением. Еще позже вооружилась лабораторными методами: технико-технологическими заключениями, рентгеновскими снимками, физико-химическим анализом красок и холста, томографией. Впрочем, одними цифрами, без знаний специалиста, по-прежнему не обойтись. Так, в Центре художественной работы им. Репина, мастерская подделка под Архипа Куинджи была разоблачена благодаря эскизу под слоем краски: художник никогда их не делал.
Порой разворачиваются настоящие расследования, из которых можно сделать захватывающее шоу. Сериал Fake or Fortune от BBC существует уже 12 лет и насчитывает 10 сезонов, став самой популярной телепрограммой об искусстве в истории Великобритании практически с первых выпусков. В ней специалисты исследуют картины, которые порой оказываются шедеврами, купленными за полсотни фунтов на распродаже, но порой и подделками за миллионы.
Атрибуция как вечный вопрос
Экспертиза произведений искусства и атрибуция — разные процессы. Экспертиза — отправная точка официальной жизни картины. Когда новый владелец (это может быть и музей) приобретает произведение, он получает на руки экспертное заключение с датировкой, авторством и прочими параметрами, напрямую влияющими на цену. Тем не менее, определение авторства едва ли бывает окончательным. Так, в авторстве «Аполлона и Дафны» из Музея Прадо в разное время подозревали нескольких художников, а портрет Антонио Брокардо работы Джорджоне, находящийся в коллекции Музея изобразительных искусств в Будапеште, так и вовсе менял атрибуцию семь раз.
Искусство и искусственный интеллект
Искусственный интеллект тем временем уже успешно проявляет себя на ниве эксперта произведений искусства: лаборатория Сингера достигла точности распознавания в 96%, правда, любительского рисунка. Но еще интереснее их следующая цель: определить принадлежность одному автору не только картины целиком, но и отдельных ее частей. Старые мастера содержали школы и зачастую для повышения ценности произведения подмахивали свою подпись на картины учеников или даже плоды их коллективного труда. Поэтому возможные результаты этой работы грозят упразднить само понятие атрибуции произведения в целом, заменив его процентным содержанием.
Лаборатория на коленке
Традиционно эксперты — люди с образованием и репутацией, которые открывают для них двери и дают доступ к самому произведению искусства и заключениям технологов. Обычно они к тому же специализируются на определенном периоде или даже художнике. Человек с улицы не может прийти в Лувр и получить право изучать Мону Лизу. С другой стороны, описанный выше эксперимент использовал дорогостоящее оборудование — конфокальный микроскоп, и, соответственно, целый ряд характеристик, которые может дать лишь такая съемка. То есть высокий порог входа по сей день ограничивал количество охотников.
Последние два года были богаты на прорывы в искусственном интеллекте. Широкая публика оценила их по экспоненциальному росту способностей нейросетей в дизайне и программировании, где соответствующим специалистам диванные войска уже прочат отсутствие работы в ближайшие годы. Существенную роль в этой революции сыграли алгоритмы Vision Transformer (подгруппа семейства Transformer) и Neural Differential Equations, применяемые в задачах распознавания и классификации образов. Первый дробит образ на многие части и сопоставляет их, тогда как второй позволяет решать задачи оптимизации параметров функции внутри дифференциальных уравнений. Вместе они ускоряют обработку в десятки раз, делая невыполнимые задачи реальными.
Именно Vision Transformer грозит превратить любой домашний компьютер в центр по экспертизе произведений искусства, поскольку, согласно совсем недавно вышедшей статье, оценивает аутентичность под одному только фотоснимку. Пока точность классификации варьируется в районе 85%, но при таких темпах достаточно скоро любой школьник сможет совершить свою маленький — или не очень — переворот.
Красная таблетка vs. синяя таблетка
Можно ожидать, что с помощью этих технологий миру явятся неузнанные шедевры. Однако это чревато и скандалами, с финансовыми и политическими последствиями. Из примеров, близких отечественному читателю, приходит на ум «Мадонна Литта», гордость коллекции Эрмитажа. Под нее уже давно копают зарубежные искусствоведы, оспаривая у да Винчи авторство в пользу его ученика, Больтрафио. Другой пример — «Остров мертвых» Арнольда Беклина. Существует, метафорически говоря, «5+1» версия картины. Последняя тоже находится в Эрмитаже, и именно ее не признают за подлинного Беклина на Западе.
«Из искры возгорится пламя»…?
Задачи атрибуции простираются за пределы изящных искусств. Вопросы авторства будоражат умы и литераторов: Шекспир ли писал свои творения, кто на самом деле автор «Тихого Дона» и даже создатель «Слова о полку Игореве»? Лаборатории по исследованию текста также все больше применяют ИИ. Возможно, уже скоро в искусстве появятся новые сенсации.
Читать далее:
Оказалось, что уровень сахара в крови снижает популярный в России напиток
Всего 25 минут активности в день помогут пожилым избежать опасного синдрома
Выяснилось, какие орехи снижают холестерин и сколько их надо есть в день